В ГОДЫ ВОЙНЫ

О начале войны мы услышали по радио. Папа сказал, что до границы далеко. Но уже на следующий день начались бомбежки. Папа должен был остаться в городе. Мама и ее сестра взяли детей, корзинки с едой и пошли в какую-нибудь деревню. Мама взяла паспорт, а деньги и другие документы остались в шкафу. На третий день мимо нас хлынули беженцы, на машинах и телегах, но в большинстве пешком.

Пошли и мы. Шли не по главным дорогам, а проселками, стараясь идти по ночам. Четверо детей, я старшая. Жалкие вещи, что у нас были, я несла на спине. В одних деревнях нам говорили: «Немец вас догонит», в других – сочувствовали. Через 14 суток пришли в Смоленск. На вокзале вагоны брали с боем. Мы оказались на открытой платформе. Днем жарились под солнцем, а ночью мчались – только ветер свистел. Иногда по 2 -3 дня ночевали в привокзальных сквериках.

Приехали в г. Фрунзе, но в городе уже не хватало места для эвакуированных. Нас отправили в городок Токмак, оттуда на один из колхозных станов. Я вместе с мамой и тетей работали на поле. Младшие – 7 и 9- летние жили уже самостоятельной жизнью. В комнате нас было 16 человек. Но мы не голодали – собирали помидоры и нам выдавали хлеб.

Узнали, что папа, потеряв нас, пошел добровольцем (ему был 41 год). Папа погиб под Москвой.

Тем временем мы получили известие от родственников, они эвакуировались в г. Белебей в Башкирии и мы уехали из жаркой Киргизии. В Башкирии уже лежал снег. Мама и тетя нашли там работу. У нас с мамой на двоих была одна пара валенок. Ночью я уходила в них в очередь за хлебом, а утром мама шла на работу. Самая младшая из маминых сестер Фанечка, моя ровесница, была в Москве и очень больна. Перед смертью она поручила другой сестре Мусе отвезти ее вещи мне. Вечная память тебе, 15-летняя Фанечка. Я получила одежду и обувь и смогла жить дальше. Мне было 15 лет и мама упросила принять меня на работу. В 1946 г. я закончила школу с Золотой Медалью, единственная в городе. И поступила в Московский Университет.