Воспоминания
Эвакуация и бегство

Ленинградская блокада
Видео

Брагинская Фрима

Год рождения: 1922
Место рождения: посёлок (местечко) Теплик, Винницкая обл., Украина
Во время войны: г. Пермь, Урал
Год репатриации: 1990

Я родилась в 1922 году в Украине, в Винницкой области, в местечке Теплик, в еврейской семье Арона Ястребинецкого и Златы Копиловской. В семье уже были старшие братья, Ксил (Коля) и Гирш (Гриша). Отец работал маляром, мать детской воспитательницей, затем, освоив машинное вязание, трикотажницей. Профессию отца можно считать потомственной, он помогал своему отцу малярничать с детства, а затем сам стал высококвалифицированным специалистом. Отец был единственным выжившим из 12, родившихся в семье Ястребинецких, детей. Остальные умерли в младенчестве. Дедушку Ицика я не помню, он умер, когда я была ещё очень маленькой. Бабушка Буня после его смерти переехала к нам в Харьков, где наша семья жила с 1931 года, т. к. отец уже тогда работал на Харьковском тракторном заводе (ХТЗ).

Моя мать осталась практически сиротой в шесть лет, т.к. её мать, моя бабушка Голда, умерла при последних родах, оставив мужу шестерых детей и новорожденного младенца. А её муж, мой дедушка Ицхак, был меламедом и большим знатоком Торы и Талмуда. Его часто приглашали в богатые еврейские семьи учить детей. По этой причине ему приходилось подолгу не бывать дома и, когда умерла жена, он отвёз трёх младших детей, в т. ч. и мою будущую маму, к своей старшей дочери Фрейде. Через некоторое время дедушка вторично женился и у него родилось ещё трое детей. Но всё же, как видно, мама успела узнать от него многое и в детстве рассказывала мне интересные истории о древних героях еврейского народа. Кроме этого, у мамы был хороший голос, и она мне пела чудесные песни на идиш, которые до сих пор звучат у меня в ушах.

Когда началась война, мои старшие братья ушли на фронт. Коля (Ксил) был кадровым военным, он окончил Одесское высшее военно-политическое училище. Гриша (Гирш) успел до войны окончить Харьковский университет (физмат) и был направлен на работу в Тернополь. Отец к тому времени работал уже на авиационном заводе и т.к у него была бронь, на фронт его не призвали.

Мне в 1941 году было 18 лет. Я окончила школу с отличными оценками и была принята в Харьковский машиностроительный институт. Первого сентября мы пришли в институт учиться. Еще не бомбили, самолеты летали мимо, и мы не предполагали, что скоро будет не до учёбы. Нам объявили, что 3 сентября мы поедем на 10 дней копать противотанковые рвы под Днепропетровском. Когда мы доехали до станции Перещепино, произошла первая бомбежка. Нас пешком повели в село Семеновка, где мы и расположились. Отсюда мы ходили к берегу Днепра копать рвы, но начались сильные бомбёжки, и стало понятно, что надо возвращаться.

До Харькова было порядка 100 км, транспорта не было, и мы шли пешком, на ночь останавливаясь в селах. И вот, когда мы сидели во дворе дома, где остановились на ночлег, я неожиданно увидела, что идет моя мама. Оказывается, папин завод с семьями работников должны были эвакуировать, но мама без меня отказывалась ехать. Она сказала, что у неё нет никаких вестей с фронта от сыновей и она не хочет потерять ещё и дочь. И она пошла меня искать. В институте ей сказали, что никакой связи с нами нет. По дороге она спрашивала у всех о группе студентов, и, наконец, она меня нашла. Была ночь, мы добрались до какого-то полустанка. Оттуда в теплушке мы доехали до Харькова. Папа, бабушка Буня и Рива, беременная жена Гриши (моего брата) ждали нас. В тот же день мы вместе с заводом выехали из Харькова.

Не буду описывать все трудности поездки, бомбёжки и прочее. Приехали мы на Урал, в город Пермь. Все приехавшие работники завода и работоспособные члены их семей стали работать на заводе. Я попала в цех, где делали фюзеляжи (корпуса) для истребителей, а делали их в то время из прессованной фанеры. В 1942 году цех, в котором работал отец, перевели в Москву и включили в состав местного авиационного завода. Соответственно, папа уехал в Москву, а мы остались в Перми. Я поступила в Пермский медицинский институт. Училась и одновременно работала в отделении Красного креста, ухаживала за прибывающими с фронта раненными. В 1943 году папа вызвал нас в Москву. К тому времени я успела окончить первый курс института, и меня взяли медсестрой в пункт неотложной помощи. В 1944 году я продолжила учёбу в Московском фарм институте.

В 1945 году война закончилась, и со временем я узнала о судьбах своих родных. Мой старший брат Коля (Ксил), кадровый военный, пропал в октябре 1941 года в боях под Черниговым, а его беременная жена Хана, оставшаяся в Украине, погибла в гетто. Мой другой брат, Гриша (Гирш), провоевал всю войну, дошёл до Кенигсберга и затем был переведён на Дальний восток. У него много боевых наград. Во время одного из боев в Белоруссии он вызвал огонь на себя, спася генералитет. За этот подвиг был представлен к званию Героя, но ходу этому не дали. Брат матери, Израиль, воевал и погиб на фронте, другой её брат, Аврам, погиб в концлагере. Погибла и оставшаяся в Украине сестра мамы Сося с двумя детьми и ее матерью. Других маминых братьев судьба разбросала по разным городам и странам.

Я окончила институт, работала, вышла замуж за Аркадия (Израиля) Михайловича Брагинского, родила сына Бориса (1952) и дочь Светлану (1957). В 1990 году в Израиль репатриировался мой брат Гриша (Гирш) с семьей, а вслед за ними, в том же году, репатриировалась и вся наша семья. У меня трое внуков, Аркадий (Арик), Евгений и Михаил. Все они служили в израильской армии. Моей правнучке Эли-Либи четыре года.

Из книги «Дети войны», г. Кирьят-Гат, Израиль, 2016 г.