Глозман Мария родилась 16 февраля 1938 года в городе Коростень Украина. Мать Хая. Высшее образование, педагог. Муж Глозман Михаил, дочери Алла живет в Израиле и Яна живет в С. Петербурге, внуки: Никита и Таль живут в Израиле, Филипп и Соня живут в С. Петербурге. Репатриировалась 19 октября 1997 года.

Я, Глозман Мария, родилась в городе Коростень Житомирской области, Украина. Когда началась Великая Отечественная война, мне было чуть больше трех лет и, конечно, воспоминания у меня неполные.

Город Коростень находится недалеко от Киева, и поэтому его бомбили с первых часов войны. Я помню, как мы прятались в погребе и ждали, когда улетят немецкие самолеты, бомбившие город, и можно будет вылезти из погреба.

Отец был мобилизован в Красную Армию и пропал без вести. В мае 1941 года я, мама, бабушка Сура и тетя Тема были эвакуированы в город Коканд, Узбекской ССР. Ехали мы в товарных вагонах, битком набитых людьми. Условия были ужасные. Несколько раз поезд обстреливали. Люди, прижавшись друг к другу, сидели на нарах, была ужасная теснота. Мне врезалось в память, как мы сидели на какой-то станции. Отправляется поезд весь набитый людьми, а за ним бегут маленькие дети, которые отстали от поезда. Они плачут, кричат, но поезд не останавливается.

Приехали в Коканд, там жили в тяжелых условиях, голодали, ели жмых. Это такие брикеты из шелухи, которая оставалась от молотых зерен.

Мама и тетя работали на хлопко-прядильной фабрике. Я пошла в детский садик. Однажды был утренник, меня нарядили лисичкой, а другие дети были зайчатами. Как я им завидовала, потому что по сценарию они ели морковку, а мне, лисичке, не положено было. Я там очень болела всякими заразными болезнями. Меня обрили наголо, и я очень плакала.

Когда закончилась война, мы вернулись в родной город. Обратный путь был не менее тяжелым. Ехали мы почему-то на открытой платформе, в страшной тесноте. Когда приехали в родной город, то увидели, что весь город в руинах. Наши дома были разгромлены. Нас приютили дальные родственники.

В 1945 году я пошла в первый класс. Не было учебников, не было тетрадей, мы писали на газетных полях. Чернила в чернильницах замерзали, потому что классы не отапливались. Нечего было одеть. Я помню, что ходила в чунях. Это такие глубокие калоши, которые делали из покрышек и надевались на шитые валенки. Зимой одевали телогрейки. За хлебом стояли огромные очереди, буханка хлеба стоила 100 рублей у спекулянтов. Но все были рады, что война закончилась, и впереди нас  ждет счастливая жизнь!

Источник: «Книга памяти. Воспоминания жителей Цфата, переживших ту войну». Израиль, Цфат, 2015.