Черкасский Михаил
Я, Черкасский Михаил Иосифович, родился 29 августа 1932 года в местечке
Хайники Гомельской области в Белорусской ССР. Это был небольшой населенный пункт городского типа — еврейское местечко. Там прошло мое беззаботное детство, где взрослые соблюдали еврейские традиции, в меру допускаемые советским строем. Основной игрой детворы была игра в войнушку и набеги на фруктовые сады, в которых буквально утопал городок.
В один из июньских воскресных дней солнечным утром в небе раздался рев моторов низколетящих самолетов. Видеть низколетящие самолеты над нашими домами, окруженными зеленью садов, приходилось не часто. На их крыльях четко вырисовывались черные опознавательные знаки, не похожие на привычные нам красные звезды. И мы, беззаботно-веселая детвора, лихо побежали вслед за самолетами в надежде увидеть их приземление на близлежащей поляне и посмотреть на настоящих летчиков. Но вскоре раздались глухие взрывы со стороны железнодорожного пункта. Вернувшись домой, мы заметили встревоженные лица взрослых.
Позднее из громкоговорителей, висевших на столбах, раздался тревожный голос Левитана, известившего о вероломном нападении на нашу страну фашистской Германии.
Так для нас началась война, теперь уже настоящая. Гитлеровские полчища очень быстро приближались к нам. Буквально через несколько дней родителями было принято решение, что нужно бежать и переждать некоторое время в более спокойном месте, подальше от военных действий.
Помню, как отец наспех усадил меня с младшей сестрой и мамой в грузовую машину, где уже находилось несколько семей. Машина быстро довезла нас до железнодорожной станции. Там было большое скопление народа, царил хаос, шум, страх, беготня, слышны были многочисленные взрывы. Нас погрузили в товарные вагоны, и длинный состав, заполненный людьми, отправился в неизвестном нам направлении. И только тут я начал понимать весь ужас войны и то, что не скоро мы вернемся в родные места, и вернемся ли.
По пути нас много раз обстреливали, и мы прятались под вагонами и в прибрежных лесах, а затем ночью, в кромешной тьме, соблюдая светомаскировку, продолжали путь в глубь страны, подальше от линии фронта.
На одном из полустанков вагоны срочно понадобились для переброски технического снаряжения на фронт, и нас на подводах развезли по окрестным деревням. Но события на фронте развивались настолько быстро, что нам пришлось ехать дальше.
Перебрались мы на Южный Урал, город Белорецк Башкирской АССР, куда из Ленинграда эвакуировалась мамина сестра.
Там, в глубоком тылу, вдали от разрушений, разрывов бомб и грохота орудий, полуголодные, мы дождались окончания войны.
Возвращаться в родные края не было смысла, так как наш дом был сожжен фашистами при отступлении, и от самого городка остались одни пепелища.
В 1945 году переехали поближе к Ленинграду, в город Вышний Волочок, где я окончил среднюю школу в 1950 году, после чего поступил в Таллиннский Политехнический институт, который закончил в 1955 году.
Сейчас живу в Израиле.
Из книги «Гонимые войной. Воспоминания бывших беженцев Катастрофы,
проживающих в городе Ашдоде (Израиль)».
Издано организацией «Беженцы Катастрофы», Израиль, Ашдод, 2015 г.