ВОСПОМИНАНИЯ

Когда 22 июня  1941 года  фашистская Германия напала  на СССР, мне было  не полных  9 лет, я только перешёл во второй класс. Жил вместе с родителями в Ростове на Дону, в этом городе и родился. Отец работал рабочим на крупнейшей на северном Кавказе обувной фабрике, а  мама была домохзяйкой.

В начале войну мы не чувствовали. Город жил своей  обычной жизнью. Бои шли где-то  далеко на Западе и нам, мальчишкам, казалось  что она скоро закончится и обязательно мы победим. Ведь в школе нам говорили, что если война, начнётся, то она будет проходить только  на вражеской территории. Мы бодро распевали “Красная Армия всех сильней”, “ Если завтра война, собирайся в поход…” и другие советские патриотические песни… Однако,в жизни получилось всё не так просто, как нам казалось…

По радио ежедневно в фронтовых сводках сообщалось, что немецкая авиация  бомбит Минск, Киев и другие города. Несмотря на героическое сопротивление Красной Армии, гитлеровцам удалось значительно продвинуться в глубь страны… А затем в нашем городе появились и первые беженцы из западных пограничных областей. Среди них оказалась и мамина родная сестра тётя Мира с  пятилетним сыном Борей. Ей удалось  под вражескими  налётам авиации и артобстрела эвакуироваться из столицы Украины. Помогло то, что муж кадровый военный, находился в действующей Красной Армии… Как  и другие беженцы была уверена,  что до Ростова  немцы не дойдут, а поэтому решила дальше не ехать, поселившись у нас дома..

Между тем, положение на фронтах становилось всё более  тяжёлым.

В середине  июля немецкий бомбардировщик, впервые прорвавшись глубокой ночью в ростовское небо, пытался разбомбить железнодорожнй мост через Дон. Однако, мощным зенитным огнём бойцами гражданской обороны, немцам это не удалась. Сброшенные авиабомбы падали мимо цели и взрывались в реке. Одна из них всё же попала  в жилой дом… Это были первые жертвы с начала войны среди гражданского населения.

   Ростов-на-Дону перешёл на военное положеие. По ночам большой город погружался в кромешную тьму .Отключены были все уличные

фонари. В жилых домах, на предприятиях и учреждениях окна были завешаны плотными тёмными шторами, чтобы нигде не проникало освещение… Стёкла окон  для сохранеия от взрывной волны, заклеивались нарезанными крестообразно узкими  полосками бумаги…

Оборудовали  бомбоубежища, закрывали большие витрины магазинов мешками с песком и  затем обшивали досками…

В начале октября немцы, захватив Таганрог, совсем близко подошли к городу. Участились немецкие авианалёты и артобстрелы…

В этот  день, помню, отец пришёл домой раньше обычного и собрал нашу семью. Кроме меня и мамы   за стол сели мой дедушка-отец папы (ему было  лет 75, бабушка умерла за год до начала войны), тётя Мира и сестра отца тётя Хайца, жившая с нами в одном доме. Отец сообщил, что коллектив обувной фабрики, где он работает, будет эвакуироваться в  столицу Узбекистана Ташкент.         Сейчас формируется эшелон с оборудованием,  станками и сырьём, а там сольёмся с местной обувной фабрикой. У нас есть возможность эвакуироваться всем членам семьи.

Тётя Хайца сразу отказалась, так как её единственный 21-летний сын Наум находился в психо-неврологической клинике, а без него она не уедет. Её поддержал дедушка, заявив, что  не сможет оставить  дочь одну..

Тогда ещё ничего не было известно о массовом уничтожении евреев, нацистами на оккупированной  ими территориях.

Дедушка припомнил как в 1918г., когда германская армия временно оккупировала Ростов, немцы проявили тогда себя как  представители цивилизованной и  культурной нации… Поэтому он считал, что  в  городе  оставаться не страшно…

Этот  день, 14 ноября 1941г., помню, был дождливый.  В полдень, когда за нами приехала повозка, запряжённая небольшой лошадкой, мы уже были готовы. Возница уложил  пару наших чемоданов и небольшой узел, в который мама уложила маленькую старенькую швейную машинку “Zinger”. Мы, прикрывшись от дождя клеёнкой и зонтом,  поехали  по безлюдным мрачным городским улицам.  Так и добрались на хоздвор фабрики. На её территории напрямую подходила железнодорожная ветка,там     и  формировался наш эшелон.

Шли последние приготовления к отъзду. К вечеру,наконец, все  собравшиеся разместились по вагонам. Это были обычные товарные вагоны тщательно вымытые, с оборудованными спальными полками.

Как только поезд подошёл к железнодорожному мосту,  с берега из окон вагонов видно было, как немцкие бомбардировщики сбрасывают бомбы, , но благодаря мощному огню наших зенитчиков, ни одна из них цели не достигла. Все они падали мимо моста, взрываясь в реке…

На этот раз всё обошлось. Но когда эшелон уже был на полпути  к Баку и стоял на стации Кавкзская около города Минеральные воды, над нами неожиданно низко пролетел вражеский самолёт и сбросил несколько бомб. На этот раз не обошлось без жертв. В результате несколько убитых  и раненых, среди них была и мама, а отец контужен взрывной волной

Дальнейший наш путь продолжался уже в переполненных вагонах, куда разместили всех пострадавших от бомбёжки..Наконец,  добрались до Баку, откуда на пассажирском пароходе через Каспийское море прибыли в Красноводск  Дождавшись нашего поезда, прибывшего  из Баку на железнодорожном морском пароме, отправились в Ташкент…

Здесь, на вокзале ростовчан тепло встретили  представители  руководства ташкентской обувной фабрики и общественности. На автобусах всех отвезли к фабричному Дому культуры, где и поселили. Из актового зала убрали кресла, а  на их места расставили  металлические кровати с железой сеткой. Мест не хватило для всех в самом зале, прищлось ставить кровати на сцене и даже в оркестровой яме.

Беженцам выдали новый комплект чистого постельного белья, а затем отвезли в баню. Это помещение не было приспособлено для постоянного жилья, но все понимали, что это временно.

Жизнь постепенно налаживалась. Наши родители  сразу же включились в  производственный коллектив  предприятия, а дети школьного возроста пошли учиться в школу, которая находилась не очень далеко…

Постепенно решалась и жилищная проблема. Одни переехали в новый  многоквартирный дом, построеннй фабрикой, другие ушли в частные квартиры местных жителей, которые  тепло принимали беженцев. Моя тётя Мира устроилась работать в военкомат Фрунзенского района, который находился на территории парка имени Кирова, где ей предоставили  небольшую комнату, в которой мы поселились всей семьёй. В парке было много зелени, цветов, небольшое озеро, летний кинотеатр…

Я учился в 3-ем классе, если память не изменяет, в школе №148. В моём классе почти все ученики были из эвакуированнх семей.

В школе было интересно, работало много кружков. Особенно, многие увлекались разведением шелковичных червей. Все очень любили своего молодого учителя-узбека, которого, кажется, звали Акрамака. С увлечением изучали узбекский язык. До сих пор сохранились в памяти отдельные убекские слова. Организоывались для нас экскурсии,  посещали Косомольское озеро, кинотеатр “Искра” в центре города.

Военное врмя было трудное, голодное которое чувстврвали и дети. В школе ежедневно ученики получали горячие завтраки. А во время школьных каникул в каждом районе по месту жительства работали детские столовые.

В августе 1942года, мой отец был призван в армию,где вскоре пропал безвести. Лишившись кормильца, мы очень нуждались. Выручила  швейная машина, которую мама вывезла из Ростова. При Ташкентском текстиль комбинате открылся цех надомниц, который  изготовлял для фронта из специальной ткани, чехлы для хранеия боеприпасов. Оплата труда была сдельная. На комбинате мама получали готовые выкройки и затем дома на швейной машине застрачивала необходимые места. Вместо иждевенческой хлебной карточки,  мама стала получать рабочую, которая увеличивала  норму выдачи хлеба.

Для того, чтобы  больше заработать, маме взялась выполнять двойную норму, хотя это было очень тяжело физически. Ведь швейная машинка была старая с ручным приводом, а  при толстой ткани рука во время работы быстро уставала. Послее школы я торопился домой  крутить колесо привода, чтобы помочь маме. Готовые изделия мы укладывали в мешки, затем шли к остановке трамвая, отправляясь на комбинат, где всё сдавали а назад возвращались  с  новым грузом…

В годы войны жизнь была тяжёлая для всех. В магазинах пустые полки — существовала карточная система распределения продуктов, в основном хлеба. Питались мы очень скудно, особенно мама.

С первого взгяда Ташкент производил приятное впечатление.  Город делился на старый и новый. Бросалось в глаза чередования прошлого с совремностью. Старик-узбек  едущий верхом на ослике по пыльной дороге и глиняные кибитки,  женщины в парандже с грузом на голове,

средневековая архитектура, а рядом современные многоэтажные  дома, асфальтированные улицы

Узбеки очень гостепримны и доброжелательны. В этом убедился лично. К нам  во двор дома  заходила девушка-узбечка лет 20 по имени Зухра. Она продавала эвакуированным козлиное молоко. Оказалось,  что у неё дома маленький ребёнок,  муж на фронте, проживает по соседству с нами. Девушка подружилась с мамой.. Мы побывали у неё в гостях, познакомились с её родными,  которые тепло нас встретили, угостили  из своего сада фруктами.

Наша дружба продожалась долго, пока мы в 1944 году не вернулись из звакуации на родину. Перед нашим отъездом, Зухра вышила и падарила мне  красочную узбекскую тюбитейку, которую я хранил долгие годы.

Ташкент, который  приютил нас в самые тяжёлые   годы, оставив у меня самые добрые чувства благодарности. Он стал очень родными и близким.

Прошло много лет, я мечтал побывать в этом городе. И через 41 год  удалось осуществить это желание.  Приехал в гости к своей доюродной сестре Белле, её детям – моим племяникам Алику и Гале тоже ростовчанам, которые после эвакуации  остались в Ташкенте. Прежде всего, посетил  знакомые места,связанных с моим детством. Многое заметно изменилось. Ташкент похорошел, его трудно было узнать.

Я должен был встретиться с моим другом Героем Советского Союза  Курбановым Алексеем Абдурахмновичем, проживающим в кишлаке Ниязбаш. Интересна история нашей дружбы. В Киеве в одной из школ, работая учителем истории, я создал музей Боевой славы. В нём  хотел расскаать о воинах разных национальностей СССР, отличившихся в освобождении столицы советской Украины. Мой приятель украинский журналист Борис Хандрос, предложил А.А. Курбанова. Я связался с ним по телефону, попросил прислать фото  и приехать  в гости. Очень торжественно прошла встреча в школе с дорогим гостём  из Убекистана, приехавшего с женой и дочкой. В нашем музее был оборудован стенд, рассказывающим о подвиги  сына узбекского народа.

Очень тепло встретил меня у себя дома в Ниязбаше и Алексей Абдурахманович Курбанов Он уделил мне много времени,  угостил пловом, который  сам приготовил, познакомил со своим районом друзьями. А на следующий день на своей машине отвёз меня в Ташкент. Об  узбекском герое, кстати, учителем по прфессии, в газете “ Ташкетская правда” я опубликовал  тогда  в 1983 году свою статью.

Ташкент для меня остался дорогим на всю жизнь. Я всегда  с любовью  буду его вспоминать.