• Русский
  • English
  • Deutsch
  • עברית

Воспоминания о детстсве,

опаленном огнем Катастрофы

ЭВАКУАЦИЯ

  • Русский
  • English
  • Deutsch
  • עברית

Воспоминания о детстсве,

опаленном огнем Катастрофы

ЭВАКУАЦИЯ

  • Русский
  • English
  • Deutsch
  • עברית

Воспоминания о детстсве,

опаленном огнем Катастрофы

ЭВАКУАЦИЯ

Из воспоминаний

  • "Было очень страшно. Это был еврейский страх, страх быть евреем. Именно он гнал нас по дорогам страданий."
    Шахмурова Люся
  • "Ясно было одно: от немцев надо бежать… И никаких ориентиров, никакой помощи, никакого разъяснения ни от правительства, ни от командования тыла… Было очень страшно. Это был еврейский страх, страх быть евреем. Именно он гнал нас по дорогам страданий."
    Шахмурова Люся
  • "Я пару раз неуверенно пискнул: папа, но мой голос потонул в топоте множества ног и скрипе колес. Кричать во всю глотку "Клейман!" или "Владимир Аронович!" я инстинктивно не решился. Ведь и побить могут."
    Клейман Виктор
  • "Сопровождаемые бомбежками и обстрелами с самолетов, подгоняемые наступающими немецкими войсками, мы двигались на восток… В одной из деревень старичок согласился продать нам курицу. "Вам, миленькие, продам. Вот евреям ни за что бы не продал"."
    Лебедев Лев
  • "Бабушка вспоминала. У меня пропало грудное молоко и нечем стало кормить младенца. Он умер. В соседнем вагоне у женщины тоже умер младенец. Мы вдвоем выкопали две крошечные ямки в мерзлом грунте, чтобы похоронить своих детей. Но самое страшное было впереди."
    Шемтов Лия
  • "Иногда фезеушники дразнили меня, а один хватал за воротник и произносил: "У, жьииида" (с мягким знаком и долгим «и») одновременно с удовольствием и такой лютой ненавистью, что у меня мурашки по сердцу шли. И никак я не мог понять, как же так: немцы ненавидят евреев и наши, которые с ними сражаются насмерть, тоже ненавидят евреев."
    Саксонов Лев
  • "Я не думаю, что мне пришлось пережить больше других. Но не каждый ребенок мог видеть, как мама на его глазах у мертвого из рук берет хлеб, чтобы спасти своих детей от голода, или как она выбрасывает нас, кричащих от ужаса, под откос из горящего вагона."
    Шустин Айзик
  • "Из нашей семьи погибли: папа и Боря, дядя Муля… Тетя Этка с мужем из Витебска не успели убежать, погибли в гетто. Погибли и четыре сына тети Этки. Погиб Лейб, сын Хаима-Гершона, Леня Минц – сын папиного брата Довида. Погиб и его брат Гриша. Погиб Хаим Бейлинсон. Немцы взяли Невель и его вместе с оставшимися евреями расстреляли…"
    Минц Иосиф
  • "А свою национальную неполноценность и отдельность я впервые почувствовала, когда услышала брошенное мне в спину картавое: «Сахочка, кукухузы хочешь?..». Стыдно признаться, но уже после войны, зайдя вместе с отцом в вагон московского метро, я затравленно оглядывалась, всегда помня о нашей бросающейся в глаза, еврейской внешности."
    Аксельрод Елена
  • "Меня, - я это навсегда запомнил, - когда однажды шел к маме в госпиталь, поймала компания мальчишек на мосту, скрутила руки, повязала на шею петлю и куда-то повела, объясняя встречным любопытствующим взрослым: "Жида ведем вешать". И взрослые вполне сочувственно хмыкали…"
    Хейфец Михаил
  • "Сопровождаемые бомбежками и обстрелами с самолетов, подгоняемые наступающими немецкими войсками, мы двигались на восток… В одной из деревень старичок согласился продать нам курицу. "Вам, миленькие, продам. Вот евреям ни за что бы не продал""
    Лебедев Лев
  • "И никак я не мог понять, как же так: немцы ненавидят евреев и наши, которые с ними сражаются насмерть, тоже ненавидят евреев."
    Саксонов Лев
  • "Стыдно признаться, но уже после войны, зайдя вместе с отцом в вагон московского метро, я затравленно оглядывалась, всегда помня о нашей бросающейся в глаза, еврейской внешности."
    Аксельрод Елена

ЭСТАФЕТНАЯ ПАЛОЧКА

Посвящаю светлой памяти моих родителей, бабушке, всему роду Николаевских.

Мои предки жили в тяжелое время еврейских погромов на Украине, но несмотря на это выжили.
В доме моего деда, в 1924 году, родилась моя мама Женя. Мама росла красивой и умной девочкой. Ей ни в чем не отказывали.
Одевали ее, как ангелочка. Она играла на пианино, скрипке, каталась на велосипеде (в то время это была большая редкость).
С началом войны все это пропало. Дедушку и его брата забрали в армию, а бабушка осталась с тремя детьми: с моей мамой Женей (ей было семнадцать), ее сестрой Лизой и трехлетним братом Мишей. Да еще осталась с ними 82- летняя свекровь.
Пришли черные времена. По рассказам бабушки, немцы вели себя, как варвары: рушили, грабили, расстреливали. В декабре 1941 года около 3000 евреев колонной отправили в лагерь Печора (Мертвая петля). Дорога заняла двое суток. Это была дорога смерти: больных и отстающих расстреливали. Трупы никто не подбирал.
В лагере удавалось за мзду полицаю выходить за ограждение и в окрестных селах добывать что-то съестное.
Лагерь Печора размещался в бывшем дворце графа Потоцкого. При Советской власти там был санаторий для военных. Очень живописное место: в небольшом лесу, река Южный Буг протекает по территории лагеря. В реке мылись, стирали и брали воду для питья. И вот это живописное место стало могилой для 4,5 тысяч евреев.
В один из походов за продуктами папа познакомился с моей мамой, вспыхнуло чувство, и он остался в этом лагере ради мамы. Каждый день выгоняли на работу. В бараках проживание было ужасное. От голода, холода, болезней ежедневно умирало много людей. Их сбрасывали в сарай, а затем загружали в сани и вывозили за пределы лагеря. Кто не мог подняться, – расстреливали. В лагере был талантливый мальчик – музыкант, который чудесно играл на скрипке. Он заболел и не смог подняться. Его выволокли и бросили в яму, где гасили известь. Эта яма была сделана, чтобы избавляться от трупов. В один из дней заболела мама. Оставаться в бараке – это верная смерть. Отец взял ее с собой на работу, там он соорудил снежный домик и посадил ее туда, а сам с бабушкой пошел разгружать вагоны: он свой, а бабушка – свой. Когда закончил свою работу, побежал помогать бабушке. Когда полицай увидел, что папа разгружает не свой вагон, он стал хлестать папу нагайкой. Папа не выдержал, вырвал у него нагайку и готов был его убить, а полицай выхватил пистолет…, но не выстрелил. Непонятно, что его сдержало.
Светлана вспоминает рассказ матери: «… иногда начальник лагеря выстраивал узников и производил селекцию: показывал на каждого пятого. Их уводили и расстреливали. Я стояла рядом с отцом, а бабушка стояла в другом строю.
Я увидела, что комендант указал на бабушку, я хотела закричать, но отец закрыл мне ладонью рот, что спасло меня.
Утром лагерь был поднят по тревоге – группе узников удалось бежать. В лагере началась суматоха, охрана начала стрелять, одна из пуль попала в Мишеньку, и он мгновенно скончался. А затем новый удар – Лизу отселили в другой барак, и я за ночь поседела».
«Папа говорил, – вспоминает Светлана, – что он все время настаивал на по-беге, но мама и бабушка были настолько истощены, что о побеге не могло быть и речи. Тогда папа решил бежать один, но сделал это продуманно. Когда стали набирать на работу в другой лагерь, он попросился туда. Это давало ему возможность бежать без риска последствий для мамы и бабушки. И, действительно, побыв в лагере несколько дней, он бежал, и попал в гетто города Умань. Кормили шелухой из проса, выдавали 50 г. хлеба. Ночью полицаи насиловали женщин и грабили.

Мама с бабушкой остались в Печоре. Ежедневно их выгоняли на работу. В один из дней кто-то перерезал колючую проволоку, и кто смог, – бежал. Так они добрались до Умани. Бессарабская община лагеря их не хотела принять, и тогда мама спросила, нет ли среди узников Йосифа Грумана. Это было спасение. На вопрос, кто он им, они ответили, что родственник. Произошла долгожданная встреча. Встал вопрос, куда их разместить, и отец, не задумываясь, сказал: «Это моя жена».
Их определили в конуру, где жил отец, но маме и бабушке это показалось раем. Было холодно и голодно, но не убивали, не били, папа был рядом и заботился о них. Так, по воле случая, мама стала женой моего отца.
«В этом лагере, – вспоминает Светлана рассказ матери, – мы прожили два года. Там я и родилась в 1944 году».

Светлана Цысарь закончила экономический факультет Кишиневского университета. Вышла замуж, родила сына и дочь. Репатриировались в 1991 году, живет в Ашдоде.

Яков Хелмер, автор очерка — родился в 1935 году в местечке Джурин, Винницкой области. Закончил Винницкий педагогический институт. Работал учителем математики в школах Джурина и Джуринского района. С 1969 года по 1999 год работал в средней школе №2 города Кузнецка Пензенской области – два года в должности учителя математики и 28 лет в должности заместителя директора школы.
Награжден значком «Отличник народного просвещения РСФСР» и значком
«Отличник просвещения СССР». Во время войны находился в гетто местечка Брацлав, в концлагере в Печоре «Мертвая петля», а затем в гетто местечка Джурин. Репатриировался в 1999 году. Живет в Ашдоде.

Из книги «Взрослое детство войны. Сборник воспоминаний — 2». Издано Культурно-просветительским центром и общиной «КЕЙТАР» совместно с Городской компанией по культуре г. Ашдод, Израиль, 2013 г.

Встреча в Кнессете представителей Форума беженцев Холокоста с Яиром Лапидом — лидером партии «Еш Атид».

27-го января 2024 года в Кнессете прошла встреча, которую инициировала депутат Кнессета от партии «Еш Атид» Татьяна Мазарская вместе с президентом общественного движения «Хазит а-Кавод» Александром Берманом, между Форумом организаций, продвигающих права переживших Холокост, и главой оппозиции депутатом Кнессета Яиром Лапидом и другими депутатами Кнессета от фракции «Еш Атид».

Форум объединяет 54 различных ассоциации и организации, и его представители хотели поблагодарить бывшего премьер-министра Лапида за закон, который он провел в 2014 году, когда был министром финансов, и предоставил ежегодный грант пережившим Холокост. (далее…)

02/02/2024|

Соболезнование Якову Файтельсону в связи со смертью его мамы.

Движение «Хазит хаКавод» выражает соболезнование Якову Файтельсону, известному общественному деятелю, первому мэру города Ариэль, в связи со смертью в возрасте 98 лет его мамы — Симы Файтельсон-Яшунской. Она была поэтессой Каунасского гето, и еврейские партизаны пели в лесах Литвы песни на идиш, сложенные на слова ее стихов. (далее…)

22/12/2023|

Берман Александр. «Война Израиля с ХАМАСом — пожилые репатрианты помогают ЦАХАЛУ».

Александр Берман, президент Движения «Хазит аКавод»

Армия и народ ведут войну с врагом, в которой мы не можем не победить. Каждый израильтянин сегодня ищет возможность помочь армии. Даже очень пожилые люди, которые сами нуждаются в помощи, делают все что могут… Эти люди хорошо помнят слова: Все для фронта, все для Победы!

7 октября, когда в нашей стране отмечался праздник Симхат Тора, на Израиль вероломно напали  головорезы ХАМАСа. Зверства, которые творили в кибуцах, поселениях и городах, окружающих Газу, нелюди хамаса напомнили преступления нацистов во время Холокоста. За считанные часы были убиты и замучены более 1000 стариков, детей, женщин. (далее…)

25/10/2023|

От всей души благодарим наших спонсоров:

Комиссии по еврейским материальным искам к Германии «Клеймс Конферен»

Claims Conference

Если Вы хотите поддержать развитие нашего проекта,
обращайтесь по адресу:

admin@lost-childhood.com

Любая помощь будет принята с благодарностью. Мы будем рады, если Ваше имя появится на странице спонсоров нашего сайта.

Спасибо!

Go to Top