Воспоминания
Эвакуация и бегство

Ленинградская блокада
Видео

Куперштейн Яков

Я, Куперштейн Яков Беркович, родился 29 декабря 1933 года в Киеве. Отец — Куперштейн Берко Янкелевич, мать- Рива Симховна. В июне 1941 года мама находилась в декретном отпуске. Отец по воскресеньям работал. 22 июня в воскресенье в 9 утра явился посыльный из райвоенкомата, вручил повестку, чтобы немедленно папе явиться в военкомат- он был в списках тревожной команды, которая доставляла повестки для явки на призывные пункты.

Две недели отец развозил повестки, затем пришла и его очередь явиться на призывной пункт. Через какое-то время пришла от папы открытка, которая оказалась единственной. Папа писал, что они находятся в сельской местности, убирают сено с полей на корм лошадям, которые в начале войны были почти единственной военной тягой. Вместе с отцом служил мужчина из нашего двора. Через несколько лет после войны к его жене пришел украинец и сообщил, что команда, в которой они служили, называлась «Киевский рабочий батальон». Состояла она из призванных 40-50-летних. Никакого оружия у них не было, только убирали сено. В один из дней на поле прискакал командир и закричал: «Разбегайтесь, кто куда хочет, немцы прорвали фронт и скоро будут здесь!» Они обменялись адресами и пообещали, что выжившие сообщат родственникам. Это все, что я знаю о погибшем отце.
В конце августа 1941 года мы эвакуировались из Киева с двумя мамиными сестрами. Три сестры, у каждой по 2 детей, из которых двое грудных. Приехали на вокзал, на платформе стоит эшелон из товарных вагонов, полностью заполнен­ ных эвакуированными. Вагоны маленькие, старые теплушки. Мы с мамой бежим вдоль вагонов, ищем своих. Наконец нашли, но нас не пускают, вагон переполнен. Поднимается страшный крик и плач. Несколько молодых мужчин помогают нам втиснуться в вагон.

Ехали мы с бесконечными остановками, но недолго. На одной из станций эшелон поставили под разгрузку, прибыли подводы, и эвакуированных стали развоз­ ить по селам. Через неделю прибыло новое распоряжение — всех эвакуированных отправить на станцию. Здесь скопилось огромное количество людей, которых пытаются подсадить в переполненные эшелоны, шедшие на восток. На одной из платформ была огромная труба, в ней были перегородки. Мне было семь лет, но в критические моменты дети взрослеют быстро. Я убедил маму, что лучшего мы не дождемся, и надо садиться, как-нибудь устроимся. Совещались недолго, забро­ сили вещи, сами влезли, трое взрослых и шестеро детей (двое грудных!). Эшелон двинулся, мы быстро перетащили вещи в трубу и сами спрятались. На одном из перегонов нас обстреляли из пулеметов, но в трубе мы были защищены сталью.

На многих остановках к поезду подходили местные жители и предлагали купить у них хлеб и еду. Некоторые отдавали еду детям бесплатно. Как-то и мне вручили кусок сала. Его мы долго держали как неприкосновенный запас. Однажды на какой-то большой станции заставили всех выгрузиться. Ночевали мы на вокзале.
Утром узнаем, что при вокзале имеется эвакопункт. Все должны пройти медицинскую проверку, помыться в бане, одежду сдать на прожарку, после этого мож­ но получить документ эвакуированного и ехать дальше. Мы получили справки и поехали дальше. Ехали долго, поезд останавливался по 30-40 минут на открытой местности. Разводили костер, готовили чай, кашу, суп. Перед движением дальше
паровоз давал несколько гудков и начинал медленно двигаться. Однажды мама замешкалась, ее кое-как подхватили в конце состава.
Прибыли в город Сталинабад, столицу Таджикистана. Опять эвакопункт, санобработка. Мать с сестрой направили в ясельную группу детсада, т.к. у них были грудные дети. Поселили нас в русскоязычном районе, где жили раскулаченные. Мы уже знали, что 19 сентября 1941 года немцы вошли в Киев. Мать с одной из сестер сняли помещение — сарай с маленьким окошком с железной наружной ре­ шеткой. Фактически я жил там один, остальные были в детсаду круглосуточно. А потом фабрика предоставила маме и сестре комнату в семейном общежитии.

К концу 1944 года нашелся муж маминой сестры, который служил в железнодорожных войсках действующей армии.
Настал май 1945 года. Победа! Необходимо возвращаться. Но нельзя просто уволиться с работы, взять билет на поезд и уехать. Оказывается, требуется вызов. Маминой сестре пришел такой вызов за подписью командира части мужа, но она отказывается уезжать и просит прислать еще вызов на имя моей матери. Наконец приходит и второй вызов. Мама и сестра увольняются, отправляют багаж и идут
брать билет, но билеты в столичные города продают только по особому указа­ нию. Люди подсказали, что билет нужно брать не до Киева, а до ближайшей к Киеву станции. Прибываем в Дарницу, теперь это один из районов Киева. Квартира наша занята другими, начинаем отвоевывать квартиру. В 1949 году я окончил школу, затем Киевский техникум связи и был направлен на работу в город Ужгород. Заочно окончил Одесский институт связи, отслужил армию.

В 1994 году приехал в Израиль убежденным сионистом.

Из книги «Гонимые войной. Воспоминания бывших беженцев Катастрофы,
проживающих в городе Ашдоде (Израиль)».
Издано организацией «Беженцы Катастрофы», Израиль, Ашдод, 2015 г.