Воспоминания
Эвакуация и бегство

Ленинградская блокада
Видео

Герсонская Муся

В 2020 году исполнилось семьдесят пять лет, как закончилась Великая Отечественная война. Все меньше остается людей, не только принимавших участие в битвах за освобождение Родины, но и переживших те страшные годы в тылу. Одной из них является Муся Айзиковна Герсонская (в девичестве Штрахштейн). Семья Штрахштейн жила в Польше в городе Докшицы.

Папа, Айзик Штрахштейн, мама, Этта, пятеро дочерей: Хая, Хава-Гита, Пеше, Бася, Муся и сын Пейсэхке. Папа работал, мама занималась воспитанием детей. Семья строго соблюдала еврейские традиции. Отец был человеком набожным, молился, посещал синагогу. Дома имел талит, кипу и сидур. На дверях их дома была мезуза. Отец хорошо говорил на идиш, и дети его прекрасно понимали.

Сидуры и рукописные еврейские календари Айзека Пейсуховича сегодня хранятся в Восточно-Казахстанском музее-заповеднике в городе Усть-Каменогорске. Муся до сих пор помнит, как дома отмечали каждый еврейский праздник. Как на Песах папа заставлял девочек хорошо мыть полы и убирать во всех углах, а на Хануку мама делала драники и пончики.

Вся эта тихая, размеренная жизнь закончилась 22 июня 1941 года. Началась война. Город бомбили. Семья Штрахштейн решила уехать вместе с семьями Хлавнович и Левин. Выехали на телегах, ночевали в лесу, так как граница была закрыта. Но 25 июня, когда границу открыли, они смогли въехать в Россию. На одной телеге семья не поместилась, поэтому мама посадила Мусю и ее сестру Хаву-Гиту на телегу к соседям и сказала, что они будут ехать сразу за ними и потом догонят их. Однако немцы так сильно бомбили дорогу, что несчастным родителям пришлось повернуть назад и вернуться в Докшицы.

Телега, на которой ехали Муся с Хавой-Гитой, успела проехать. Родители так и не догнали девочек. Они остались с сестрой одни. Мусе было 8 лет, а Хаве-Гите 16. В Смоленске оставшиеся без родителей девочки пытались самостоятельно сесть в поезд, но началась страшная бомбежка. Чтобы не попасть под обстрел, им пришлось спрятаться в каком-то доме. Когда закончилась бомбежка, 26 июня 1941 г., девочкам все-таки удалось сесть в поезд, который шел в Узбекистан, в Бухару. В Бухаре старшая сестра нашла работу в пошивочной мастерской, а Муся целый день сидела дома одна и ждала сестру. В тот голодный год хлеб выдавался по карточкам, и на иждивенца полагалось всего по 200 граммов. Девочкам пришлось пережить этот страшный голод, это отсутствие заботы старших и разлуку с родителями.

Но в те годы вся страна жила также голодно и трудно. Хава работала в две смены, очень уставала и также недоедала, но, когда очень поздно, она приходила домой, обязательно будила Мусю словами: «Встань, поешь, ты же голодная». Вот так они и жили, две несчастные, разлученные войной с близкими, девочки.

родители с остальными детьми были направлены в Казахстан, в Усть-Каменогорск. Папа работал жестянщиком, мама занималась воспитанием детей. Полтора года родители ничего не знали о двух дочерях. Это было очень тяжелое время для всей семьи. Живя в Бухаре, Муся с Хавой-Гитой держались вместе. А мама каждый день думала о них и очень надеялась их найти. В Усть-Каменогорске во время войны оказалось очень много евреев. Мама общалась со своими соседями, рассказывала им о двух потерянных дочерях. Один из соседей посоветовал родителям обратиться в эвакопункт, куда стекались сведения об эвакуированных. Оттуда им и сообщили, где находятся дочери. В декабре 1942 года девочкам пришло письмо, в котором сообщалось о том, что их разыскивают родители и что они должны выехать к ним в Казахстан. И вот 28 декабря 1942 года девочки приехали в Усть-Каменогорск, который назывался в то время «станция Защита». Стояли сильные морозы, а сестры приехали с юга, без теплой одежды, голодные и холодные. Они вышли из вагона и увидели очень длинную улицу, продуваемую ветрами и заснеженную по самые крыши домов. Куда и как надо было идти – они себе даже не представляли. Подошел мужчина, спросил, куда и к кому они приехали.

Замерзшие и напуганные девочки объяснили ему, что полтора года назад бомбежка разлучила их с семьей, а сейчас родители нашли их, но куда и как добираться дальше они не знают. Сестра назвала адрес, который им дали перед отъездом. Мужчина посадил сестер в сани, укутал в тулупы и привез по указанному адресу. Велел сидеть в санях, а сам пошел к дому. Постучал. Дверь открыла мама. Мужчина начал спрашивать: «Вы кого-то ждете?» Мама говорит: «Да, мы потеряли двух дочерей полтора года назад». «Ну, тогда встречайте». Бедная их мама побежала, в чем была, к саням, давай обнимать и целовать своих вновь обретенных дочерей. Потом она спросила у извозчика, сколько нужно заплатить ему за то, что он довез девочек. А тот ничего не ответил, взмахнул кнутом и уехал. Вот такой был человек, уехал, так ничего и не взяв за проезд. Вот такая чудесная история произошла когда-то очень давно с Мусей. Она до сих пор благодарна Б-гу за то, что все закончилось так хорошо и благополучно.

1943 году Муся пошла в школу. Одежды и обуви не хватало, приходилось донашивать за старшими сестрами. В школах топили печи, но были такие лютые морозы, что учились, даже не снимая верхнюю одежду.

На обед учащимся раздавали пончики. Семья питалась по продуктовым карточкам, которые могли отоварить, отстояв ночь в очереди. Папе иногда в столовой давали суп за то, что он лудил кастрюли, а он скорее нёс его, чтобы накормить детей. И все питались с одной кастрюли. Во время войны ходили с классом на поле колоски убирали, картошку, морковь, свеклу. За работу в поле давали пшённую кашу и ложечку подсолнечного масла в кашу нальют, и все были счастливы.

Когда закончилась война Мусе исполнилось 12 лет. Она вспоминает: «На площади был столб с радио и утром в шесть часов, когда все люди шли на работу, голос Левитана объявил, что закончилась война. Мы победили! Германия капитулировала. Это был самый светлый праздник, чужие люди целовались обнимались, кругом плакали, танцевали. Было столько народу, все бежали от мала до велика на площадь, слушать голос Левитана».

Муся стояла у истоков образования еврейской общины в Усть-Каменогорске и всегда принимала активное участие в ее жизни. Неутомимая Муся готовила еврейские блюда на праздники, переводила тексты песен для вокальной группы с идиш на русский,

сейчас Муся продолжает живо интересоваться делами общины. А когда младшему внуку Мише исполнилось тринадцать, семья Герсонских отметила эту особенную для мальчиков дату. Бар-мицву справили в синагоге «Оэль Элиэзер – Хабад Любавич» под руководством Усть-Каменогорского раввина Шломо Турнайма. Бабушка Муся исполнила для своего внука песню на идиш.