Год рождения: 1937

Место рождения: г. Черновцы, Румыния (Украина)

Во время войны: Чечельникское гетто, Винницкая обл., Украина

Дата репатриации: 1991

 

Я родился в 1937 году в городе Черновцы, куда мама приехала меня рожать из городка Бричаны, где в то время жили мои родители Абрам Биленький и Туба Ройтман. В Бричаны они приехали из города Сороки, когда поженились. И вскоре здесь, в Бричанах, они открыли кондитерский магазин. Эти города, со значительным тогда еврейским населением (Черновцы – свыше 30 %, Сороки – свыше 50 %, Бричаны свыше 90 %), входили в состав Румынии.

Мой отец был родом из большой и зажиточной еврейской семьи. Его родители Герш и Этля Биленькие владели кондитерской фабрикой. Все их шестеро детей (Абрам – мой будущий отец, Яков, Калман, Семён, Митя и Анна) работали с отцом на этой фабрике.

Моя мать тоже происходила из зажиточной еврейской семьи Фроима и Ханци Ройтман. Дедушка был коммивояжером, совершал различные торговые операции, в т.ч. сдавал в аренду участки леса. Все три его дочки (Туба – моя будущая мать, Ися и Лиза) окончили еврейскую гимназию. Моя мама свободно говорила на иврите, что впоследствии очень помогло нам по приезде в Израиль.

С моим именем произошла довольно странная история. Врач, принимавший роды у моей  матери,  был  румыном  и зарегистрировал меня в мэрии в соответствии с румынским обычаем. А по этому обычаю имя новорожденному давали по названию планеты, приходящейся на день рождения. Дню, в котором я родился, соответствовал Марс, и поэтому меня назвали Марчелом, хотя в семье меня всю жизнь звали Фимой. С моей фамилией тоже произошли изменения. Уже после войны, живя в СССР, мать изменила фамилию Биленький на более понятную – Беленький.

В 1940 году районы, где мы жили, отошли к Советскому Союзу. Новая власть все частные предприятия национализировала, а их бывших хозяев сослала в Сибирь. Эта участь постигла родителей и многих родственников отца, связанных с фабрикой. Забегая вперёд, могу сказать, что дедушка Герш и бабушка Энца там вскоре и умерли, не выдержав сурового климата и тяжелой физической работы.

А в 1941 году, когда началась война, мы жили в Сороках. Вошедшие в июле в город немецкие и румынские войска согнали евреев, в том числе и нас (меня с родителями, дедушку Фроима с бабушкой Ханцой и других наших родственников), в здание музыкальной школы, а затем пешком погнали в Украину. Всех старых, больных и слабых, кому трудно было идти, румыны, сопровождавшие нас, в пути расстреливали. Убили и дедушку Фроима, он был человеком грузным и не мог быстро идти.

К декабрю мы дошли до села, вернее, еврейского  местечка, Чечельник  в Винницкой области. В нём на нескольких улицах было создано гетто, в которое согнали местных евреев и евреев, пригнанных из других мест. В каждом доме жило по несколько семей в условиях полной антисанитарии и отсутствии медицинской помощи. Соответственно          свирепствовали различные болезни и, главное, тиф, от которого умерло много людей, в том числе и мой отец.

Гетто охраняли не немецкие, а румынские солдаты, и в этом нам повезло, т. к. они не убивали, вернее, редко убивали, они грабили. Грабили всё ценное, что смогли находить в домах. Немцы же время от времени совершали внезапные налёты, издевались, насиловали, убивали. Иногда с ними участвовали и украинские полицаи. Мой дядя, Калман Беленький, входил в состав «юденрата» (назначенного еврейского самоуправления), он узнавал и предупреждал нас о предстоящем налёте, благодаря чему, мы успевали прятаться. В гетто царил голод, люди питались только тем, что сумели добыть сами. В тоже время, выходить из гетто можно было только тогда, когда гнали на принудительные работы. За самостоятельный выход грозил расстрел. Члены нашей семьи выжили только, благодаря обмену, у румынских охранников, т. к. знали румынский язык, и местного населения, ценных вещей на продукты. В марте 1944 года, когда наступающие советские войска освободили гетто, в живых из несколько тысяч осталось порядка 500 человек.

После освобождения из гетто мы вернулись в дом бабушки Ханци. Он оказался почти полностью разрушенным, и пришлось восстанавливать его. 1944- 1945 годы были очень голодными. Продукты выдавали по карточкам. Однажды мама послала меня в магазин за продуктами, а я потерял карточки, и мы чуть не умерли от голода.

Я окончил школув Сороках, затем техникум в Новочеркасске, отслужил армию в Ленинграде. После демобилизации окончил Кишиневский политехнический институт, получив диплом инженера – энергетика, и всю жизнь проработал по этой специальности. В 1959 году женился на Тамаре Ануфриевой, у нас родились два сына, Аркадий и Михаил, и дочь Эльвира.

В мае 1991 года мы репатриировались в Израиль. Инициатором этого была семья дочери. Младший сын – Михаил, так же репатриировался в Израиль, старший сын Аркадий, с семьей живёт в Германии. У меня восемь внуков, пятеро из них израильтяне. Старшие – Дима и Аннушка уже отслужили в израильской армии, младший – Итай служит сейчас. Я с 1993 года проживаю в городе Кирьят Гат и занимаюсь общественной деятельностью. В настоящее время исполняю обязанности председателя амуты «Восставшие из пепла», общественной организации бывших узников гетто и концлагерей.

 

Из книги «Дети войны», г. Кирьят-Гат, Израиль, 2016 г.