Гершун Таисия родилась 11 мая 1929 года в городе Кировоград. Закончила пединститут в Кировограде факультет физикоматематический, специальность учитель математики. Репатриировалась из Николаева в 1995 году.

ИСПОВЕДЬ ГЕРШУН ТАИСИИ

Моя семья жила в Кировограде. Там родились мы: мой старший брат Лёня и я. В 1933 году папу, как члена партии, послали в деревню Аджамку поднимать колхоз, а в 1938 году его арестовали не известно за что, через две недели выпустили, но работать в колхозе не дали, теперь он управлял заготскотом.

Когда началась война папа взял лошадей с подводой, посадил нас, бабушку и ещё одну семью работника заготскота, которого мобилизовали. Когда мы уже выезжали со двора встретили папиного брата с семьей, они пришли к нам прятаться от бомбёжек в Кировограде. Их тоже посадили на подводу. Всего нас было двенадцать человек. Мы взяли с собой корм для лошадей, мешок муки и некоторые вещи. Лето было дождливое, наша подвода застряла посреди дороги. Там шли наши отступающие войска, солдаты подняли нашу подводу и перенесли её прочь от дороги. Оттуда мы выбраться не могли. Тут налетели немецкие самолёты и стали бомбить. Мы побежали прятаться кто-куда. За этот день мы проехали всего пять километров. Дальше мы ехали только по проселочным дорогам, по центральным уже шли немцы. Останавливались на ночь в поле около скирд, спали на соломе. Днём немецкие самолеты нас бомбили, а мы прятались в нескошенной пшенице. Когда проезжали какую-нибудь деревню, люди выносили нам еду, кто чем мог помогал нам. Говорили нам: «Мы слыхали, что едут евреи, вы их видели? Какие они?» Моему брату было тогда 15 лет, он им отвечал: «Да, мы видели евреев, они все в фуражках, прикрывают свои рога.» Но были люди очень добрые к нам. Один мужчина вышел на дорогу и зазывал всех, кто ехал рядом с нами, в свой сад и говорил: « Рвите яблоки, груши, всё, что есть в саду, чтобы немцам не досталось».

Таким образом мы добрались до Ворошиловграда. Там у нас забрали лошадей для армии, а нас посадили в товарные вагоны. Мы очень голодали. Поезд ехал без остановок, а если и останавливался, то выйти купить что-либо мы не могли, так как не знали сколько времени он будет стоять. Так мы добрались до Саратова. Решили выйти. Сгрузили вещи, папа пошел в город, а нас милиционеры посадили обратно в вагон и поезд ушел. На наше счастье, он остановился на каком-то полустанке и стоял всю ночь. Папа пешком нас догнал и мы узнали, что нас везут в Поволжье. Мы вышли на маленькой станции, там нас ожидали лошади и мы приехали в село Мариенталь, где жили немцы, переселенные в Россию ещё Екатериной Второй. Немцев выселили в Сибирь, а нас вселили в их дома.

В декабре 1941 года папу мобилизовали, понадобились старики в армию. Я и мама работали в колхозе, Лёню забрали в военное училище, через год он получил звание младшего лейтенанта — и на фронт. В первом же бою он погиб, ему было 19 лет.

Возвращались домой в 1944 году, когда освободили нашу Аджамку. В дороге мама с бабушкой отстали от поезда, а я приехала одна. В нашем доме поселились соседи и сказали, что они купили наш дом у немцев. Я сделала вид, что не поняла и попросила их освободить мне комнату. Мне уже было 15 лет, но я уже всё понимала. Они не освобождали, в той комнате держали кролей. Я вынесла весь хлам во двор, законопатила камнями все дыры, что прорыли кроли, побелила комнату. На табуретку положила два чемодана, накрыла скатертью — получился стол.Наша кушетка, которая стояла в сарае, стала моей кроватью. Я ждала маму с бабушкой. Они добирались до дома месяц. А через год в 1945 году вернулся папа. Наши соседи потребовали у него те деньги, что они уплатили немцам. Папа на их требования ответил, что он вернулся с фронта с одним рюкзаком, денег там не заработал, а вы требуйте деньги у того, кому давали.

Сразу после войны жизнь была не легкой. Папа работал в Заготскоте, мама — в колхозе. Я летом работала в колхозе, зимой училась в школе. Окончила школу, поступила в институт, стала учителем математики.

Источник: «Книга памяти. Воспоминания жителей Цфата, переживших ту войну». Израиль, Цфат, 2015.