Черевацкий Вольф Барухович родился в г. Витебск (БССР) 4 декабря 1933 г. в семье врача Черевацкого Боруха и домашней хозяйки Черевацкой Рахели. До начала войны 1941 г. проживали в Могилеве. Эвакуировались в Казань, где проживали до 1992 года и откуда репатриировались в Израиль.

В Казани закончил Химико-Технологический институт и Казанский Госуниверситет. Имеет докторскую степень.

В 1930 году мой отец поселился в городе Могилеве вместе с мамой и братом Соломоном. А в 1933 году 4 декабря родился я, Черевацкий Вольф. В городе Могилеве жили мои дедушка Аба и бабушка Хабл. Еще жил папин брат – дядя Леня с семьей. К сожалению, мой дедушка скончался в 1940 году и его похоронили на Могилевском кладбище.

Мой брат учился в белорусской школе и окончил перед войной 7 классов. Я же учился в русской школе №1 и успел окончить первый класс. Мы с братом учились также в музыкальной школе по классу фортепиано.
Папа был известным в городе врачом. Во дворе нашего дома стоял экипаж и ждал отца, чтобы в нужный момент оказать помощь больным.

Перед войной в городе было неспокойно, происходили убийства, появилось много подозрительных людей, знали, что засылались много немецких шпионов. Я до сих пор помню, как мы, дети задержали шпиона. Мы играли около нашего дома и к нам подошел мужчина в синем летном комбинезоне. Он спросил у нас, где находится одно предприятие. Насторожило нас, что он спрашивал у детей, а не в милиции, которая располагалась в нескольких шагах от нас. Нам стало подозрительно, почему он обратился к детям 5–7 лет с таким вопросом. Переглянувшись, мы послали одного мальчика предупредить милицию, а сами отвлекали его. Задержать его удалось с большим трудом, только с появлением 5–6 милиционеров. Далее мы видели, как его увезли на экипаже, связанного по рукам и ногам, а нас за бдительность похвалили.
Война началась неожиданно для населения. Утром 22 июня 1941 года по радио объявили, что немцы напали на СССР. Город Могилев перешел на осадное положение. Позднее над городом появились немецкие самолеты (звук этих самолетов легко узнавали люди, он был какой-то отрывочный, необычный), а вечером диверсанты ракетницами указывали, что нужно бомбить. Могилев готовили к обороне.

Отец пришел домой и сказал, чтобы мы были готовы к уходу из города и взяли все необходимое. Утром следующего дня мы пришли в условленное место, где происходил сбор. Уже стояла телега, запряженная лошадьми, куда складывали вещи, чтобы легче было перемещаться. Все были уверены, что это временная мера и мы вернемся в город. Трудно воспроизвести хаос эвакуации. Наша колонна уже направлялась в сторону леса. В лесу уже окапывались военные и подбадривали нас. Колонна двигалась медленно, ибо люди без привычки и с детьми не могли перемещаться быстрее. Папа был с портфелем, где лежало все необходимое для оказания медицинской помощи в случае необходимости. Мама следила за нами, чтобы в сутолоке в лесу мы не потерялись.

Очень страшно было ночью, когда было видно, как горит город и слышны были взрывы. Позднее мы попали на поле, где росла высокая пшеница. Когда мы прошли небольшое расстояние, немецкие самолеты налетели и стали преследовать людей, обстреливая их сверху. К счастью, все обошлось, жертв не было. Пройдя примерно 30–40 км, остановились в какой-то деревушке, где нас разместили по домам. Наша семья поселилась в белорусской семье, и они нас приняли хорошо. Накормили, напоили и уложили спать на матрасах, одеялах.