Еще в довоенный период в СССР были подготовлены планы эвакуации населения в случае нападения Германии. 7 июня 1941 г. датируется проект постановления СНК СССР «Об утверждении положения об эвакуации и порядка разработки эвакопланов» (далее — «Положение»).

Положение об эвакуации было подготовлено в рамках проводившегося советским руководством комплекса мероприятий по отражению германской угрозы. В частности, 24 мая 1941 г. И. Сталин провел в Кремле совещание высшего генералитета, где были «уточнены задачи с учетом приближающейся агрессии со стороны Германии».

«Положение» включает в себя 7 глав:

1. Понятие об эвакуации.
2. Объекты эвакуации.
3. Районы эвакуации.
4. Объявление эвакуации.
5. Запретные зоны и районы размещения при эвакуации.
6. Порядок вывоза из пограничной полосы и отдельных районов.
7. Порядок вывоза из районов, угрожаемых противником.

В «Положении» дается следующее определение эвакуации: «Проведение в военное время основных мероприятий по вывозу из опасных в военном отношении районов ценного имущества, учреждений, предприятий и людских контингентов, по составленному в мирное время плану вывоза».

В соответствии с «Положением» были установлены районы из которых должна была проводиться эвакуация, а также определены категории эвакуируемого населения:

1. Районы развертывания армий – пограничная полоса глубиной 75–100 км. Планировалась эвакуация из этих районов детей дошкольного возраста и школьников до 15 лет, а также стариков старше 60 лет перед началом военных действий.
2. Районы возможного захвата противником, устанавливаемые командованием фронта. Предусматривался вывоз из них всего мужского населения, годного к военной службе, а также, в зависимости от оперативной обстановки, перечисленных в предыдущем пункте категорий населения.
3. Важнейшие центры страны: Москва, Ленинград, Минск, Киев, Одесса. Отсюда, в порядке разгрузки, должны были вывозиться:

• дети дошкольного возраста в сопровождении матерей или лиц, ответственных за их наблюдением;
• школьники до 15 лет, организованные по группам (школам), в сопровождении своих учителей;
• старики старше 60 лет;
• необходимая часть рабочей силы для обслуживания эвакуируемых  промышленных предприятий, имеющих особое значение для обороны страны.

«Положением» устанавливались запретные зоны и районы размещения при эвакуации. Эвакуируемое население запрещалось размещать западнее линии, проходящей через Псков, Великие Луки, Смоленск, реку Днепр и Николаев, вероятно, чтобы не мешать развертыванию войск.

Промышленные предприятия и высшие учебные заведения должны были вывозиться в районы к востоку от линии Москва – Воронеж – Ростов, с целью обезопасить их от налетов вражеской авиации.

Была запланирована следующая очередность вывоза при эвакуации:

1. Ценное имущество государственных учреждений и предприятий.
2. Дети.
3. Старики.
4. Прочие объекты и грузы..

К положению по эвакуации приложена выполненная в одном экземпляре карта-схема эвакозон. На ней обозначены зона эвакуации и запретные зоны для размещения населения и промышленных предприятий, а также выделены города, подлежащие разгрузке: Москва, Ленинград, Минск, Киев, Одесса (см. Приложение).

Кроме того, в начале июня 1941 г. были подготовлены планы эвакуации

из Москвы и Ленинграда. Планировалось с началом войны вывезти из каждого из этих городов примерно по 1.000.000 человек.

Так, в представленном И. Сталину предложении председателя Московского городского совета В.П. Пронина о разработке плана эвакуации населения из Москвы от 3 июля 1941 г. намечался вывоз в военное время в другие области 1.040.000 человек, в том числе школьников — 432.000, детей дошкольного возраста — 226.000, детей детских садов и детских яслей — 101.000, инвалидов и стариков — 57.000, учителей с детьми, обслуживающего персонала и матерей с детьми — 174.000.

Эвакуация была намечена в районы следующих близлежащих к  Москве областей: в Московскую область — 250.000  человек, в Ивановскую область  —  130.000,  в Ярославскую область — 121.000 , в Калининскую область — 95.000, в Рязанскую область — 165.000 , в Тульскую область — 109.000 , в Орловскую область  — 100.000 , в Горьковскую область — 70.000.

Эвакуация должна была производиться железнодорожным транспортом и автобусами в близлежащие районы около Москвы по постановлению Московского Совета, утвержденному Правительством Союза ССР. Размещение эвакуируемого населения планировалось в клубах, домах отдыха, избах-читальнях и в домах колхозников.

Сталин наложил на представленный документ следующую резолюцию:           

      «Товарищу Пронину. Ваше предложение о «частичной эвакуации населения г. Москвы в военное время» считать несвоевременным. Комиссию по эвакуации прошу ликвидировать, а разговоры об эвакуации прекратить. Когда нужно будет, и если нужно будет, подготовить эвакуацию, ЦК и СНК уведомят Вас».

Отношение Сталина к предложенным эвакуационным планам очевидно было связано с тем, что он рассчитывал отсрочить немецкое нападение на Советский Союз для того, чтобы лучше подготовиться к войне.

Неожиданность нападения и быстрота продвижения немецких войск стали теми факторами, которые заставили советское руководство внести существенные коррективы в довоенные планы вывоза населения из угрожаемых зон. Тем не менее это не отразилось на предусматривавшемся еще до войны приоритете эвакуации материальных ценностей над эвакуацией населения. В советской историографии подчеркивалось, что эвакуировались в первую очередь детские учреждения, женщины с детьми и люди пожилого возраста. Однако, в партийно-правительственных постановлениях по эвакуации, принятых в начале войны, устанавливалась другая очередность эвакуации.

Согласно постановлению от 27 июня 1941 г. «О порядке вывоза и размещения людских контингентов и ценного имущества» в первую очередь эвакуации подлежали:

1. Важнейшие промышленные ценности (оборудование), ценные сырьевые ресурсы (цветные металлы, горючее).
2. Важнейшие историко-музейные ценности (уникумы и документы, имеющие особое государственное значение).
3. Население, квалифицированные рабочие вместе с эвакуируемыми предприятиями, семьи начсостава Красной Армии, работников НКВД и ответственных советских и партийных работников, дети до 15 лет.

Очередность вывоза населения должны были определять Военные советы фронтов, в зависимости от сложившейся обстановки. Им предписывалось «в случае невозможности планомерной организации эвакуации принимать меры… [по] эвакуации всего населения из угрожаемых районов».

5 июля 1941 г. были приняты три дополнительных партийно-правительственных постановления, регулирующих эвакуацию населения.

Постановление «Об эвакуации рабочих и служащих эвакуируемых предприятий» дополняло директиву от 27 июня. В нем разъяснялось, что эвакуация персонала должна производиться по решению соответствующих наркоматов и включать также семьи эвакуируемых. Рабочие и служащие должны были эвакуироваться по возможности одновременно с вывозом оборудования их предприятий.

Постановление «О порядке эвакуации населения в военное время» определяло сферу компетенции военных и гражданских властей. Эвакуация из прифронтовой полосы должна была производиться по указанию местного военного командования, а в других районах только с разрешения Совета по эвакуации. В соответствии с постановлением, состав эвакуируемых и очередность эвакуации определяли СНК республик, областные и краевые исполкомы советов. Осуществление эвакуации возлагалось на местные органы советской власти и Народный комиссариат путей сообщения.

Отдельное постановление подтверждало привилегии при эвакуации «семей руководящих партийных работников и семей начальствующего состава Красной Армии, Флота и войск НКВД». В соответствии с ним местное военное командование, местные органы советской власти и железнодорожные органы были обязаны предоставлять этим семьям все необходимые транспортные средства, обеспечивать их питанием, одеждой и медицинским обслуживанием. Место жительства эта категория эвакуируемых могла избирать по собственному желанию (за исключением Москвы и Ленинграда).

Таким образом, эвакуация различных групп населения, в соответствии с их статусом в советской иерархии и степенью важности для страны, была достаточно подробно регламентирована. Вместе с тем, никаких постановлений или указов, определяющих или упоминающих преимущества каких-либо этнических групп при эвакуации нам обнаружить не удалось.

В соответствии с эвакуационными постановлениями от 5 июля Политбюро ЦК ВКП(б) утвердило также положение об эвакуационных пунктах, предназначенных для приема и отправления эшелонов с людьми и оказания помощи эвакуированным. К 18 июля было организовано 120 таких эвакопунктов. Также была разработана схема дислокации пунктов формирования эшелонов с эвакуированными и эвакопуктов.

Сведения о намерениях по распределению эвакуированных на первую декаду июля 1941 г., содержались в специально подготовленном плане, в котором предусматривалось размещение эвакуированных в 86 городах на территории РСФСР, в 12 областях, 5 автономных республиках и в одном крае. В это же время планировалось вывезти из Эстонской ССР — 40.000, из Латвийской СССР — 60.000, из Белорусской ССР — 200.000, из Украинской ССР — 400.000, из Молдавской ССР — 60.000 человек.

Стремительное наступление немецких войск затрудняло проведение организованной эвакуации населения. Линия фронта быстро продвигалась вглубь страны и понятие прифронтовая полоса в этих условиях часто становилось размытым и трудно определяемым. Совет по эвакуации отмечал в справке от 18 июля 1941 г., что «в первые дни войны эвакуация гражданского населения из прифронтовой полосы производилась беспорядочно, эшелоны формировались стихийно». Значительную часть эвакуационного потока составляли беженцы. Несмотря на стремление государственных органов к регулированию эвакуации гражданского населения, власти уже с первых дней войны вынуждены были считаться с этими сильными людскими потоками. Часть беженцев смогла даже воспользоваться транспортом и другими услугами государства.

На практике решения различных инстанций часто не поспевали за быстро меняющейся обстановкой на фронте и противоречили друг другу. Например, распоряжение об эвакуации 10 000 человек («членов семей рабочих и служащих») из города Клинцы Орловской области, Совет по эвакуации дал 19 августа, тогда как город был захвачен 20 августа 1941 г. Это произошло после неожиданного поворота второй немецкой танковой группы на юг, в результате чего за несколько дней была оккупирована западная часть Орловской области. Немцы вошли в неразрушенный город, живущий своей обыденной жизнью.

Возможности эвакуации, особенно стихийной эвакуации, из районов прифронтовой полосы были ограничены. Одной из наиболее острых проблем оказался недостаток железнодорожных вагонов. Это определялось, наряду с острой потребностью в вагонах для переброски войск, заранее запланированным разделением эвакуационных потоков на две части — из зоны приближающихся военных действий и уже с первых дней войны из Москвы и Ленинграда.

 

По мере быстрого развития событий в первые месяцы войны менялись и приоритеты в распределении железнодорожных вагонов. Первоначально предполагалось эвакуировать за первую декаду июля из западных областей страны 1.665.000 человек, для чего требовалось 3390 вагонов в сутки. Но в постановлении Совета по эвакуации от 3 июля это число было сокращено более, чем в четыре раза – до 395.000 человек (760 вагонов в сутки).

Для вывоза людей из Москвы и Ленинграда в первые 2 месяца войны было задействовано 62800 вагонов из 104020 вагонов, использованных для эвакуации населения с начала войны до 20 августа 1941 г. Вероятно, определенную роль в характере проводимой эвакуации сыграли довоенные планы по эвакуации населения Москвы и Ленинграда (на разработанных до начала войны проектах постановлений о частичной эвакуации населения этих городов указаны новые даты 26 и 29 июня 1941 г. соответственно). Уже к 18 июля того же года план вывоза населения был выполнен почти полностью по Москве и почти наполовину по Ленинграду. Как и предполагалось до войны, большую часть эвакуированных составили дети дошкольного и школьного возраста.

Таким образом, возможность эвакуации населения летом 1941 г. из западных областей СССР зависела в значительной мере от эвакуационной политики, которая определялась как довоенными планами, так и реальной ситуацией, складывающейся на фронте. Жители мест, которые оказались под угрозой захвата немецкими войсками во второй половине июля 1941 г. оказались в лучших условиях, чем в тех местах, которые были заняты в июне-первой половине июля и в августе 1941 г., когда особое внимание уделялось эвакуации населения из Москвы и Ленинграда.

В соответствии с планами эвакуации размещение эвакуированных в первые месяцы войны производилось преимущественно на территории РСФСР. Из 3.886.500 эвакуированных к началу октября 1941 г. в Казахстан прибыло 63.100 человек, а в Узбекистан — 2.600 человек.

Библиография

1. Дубсон В. Эвакуация еврейского населения СССР в 1941–1942  гг.: цифры и факты // В тени Катастрофы: Беженцы, эвакуация и блокада. Неопубликованные воспоминания беженцев, блокадников, эвакуированных. СССР, 1939–1946. Иерусалим, 2021. С. 505–524.
2. Каганович А. «Ташкентский фронт»: Еврейские беженцы в советском тылу. Москва. Иерусалим, 2023.
3. Dubson V. On the Problem of the Evacuation of Soviet Jews in 1941 (New Archival Sources) // Jews in Eastern Europe. 1999. № 3(40). P. 37-56.
4. Manley R. To the Tashkent Station: Evacuation and Survival in the Soviet Union at War. Cornell University Press, 2009.

Приложение

Карта-схема эвакозон от 7 июня 1941 года

Приложение к проекту постановления Совнаркома СССР «Об утверждении положения об эвакуации и порядка разработки эвакопланов». Государственный архив РФ. Ф. А-259. Оп. 40. Д. 3028. Л. 73.

Вадим Дубсон